Сегодня о том, что формирует профессионализм современных преподавателей, как меняется технология обучения инженеров и зачем нужна особая педагогика для вузов технического профиля.

Гость выпуска – Дарья Вьюнова, руководитель Центра дидактики профессионального образования МГПУ, кандидат педагогических наук, эксперт в области подготовки и развития преподавателей. Дарья – архитектор образовательных программ для взрослых, создатель авторских методик переподготовки, ведущая тренингов по педагогическому мастерству с упором на инженерное образование.

1. Расскажите о вашем профессиональном пути: что привело вас в андрагогику и как формировалась ваша специализация – от системно-деятельностного и контекстного подходов до инженерной дидактики?

Я всю жизнь занимаюсь подготовкой преподавателей. Начала в педагогическом вузе: активно участвовала в самоуправлении, работала со студентами МГУ и будущими учителями.

Защитила кандидатскую по теме, стала кандидатом педагогических наук и перешла в допобразование – курсы повышения квалификации и профпереподготовки. Там сформировалась моя авторская методика, по которой мы с коллегой обучаем преподавателей до сих пор.

Сейчас фокус – инженерные вузы, где технари без педагогической подготовки преподают. Мы разрабатываем продукты в инженерной дидактике для современного обучения. Системно-деятельностный и контекстный подходы – с первых шагов: семинары с активной практикой. Студенческая активность, креативные наставники и мой интерес сформировали методику переподготовки преподавателей.

2. Вы упоминаете системно-деятельностный, контекстный и самонаправленный подходы – как вы сочетаете эти парадигмы при разработке образовательных программ на практике? Можете привести конкретный пример курса или кейса? Как работаете с обучающимися?

Мы сочетаем системно-деятельностный, контекстный и самонаправленный подходы. Системно-деятельностный (психолог Алексей Леонтьев) учит: новый опыт формируется только в деятельности. Преподаватель переводит контент в практику.

Контекстный (психолог Андрей Вербицкий): среда обучения должна быть близка к реальной работе. Хотим научить онлайн-преподаванию – обучаем в онлайн-среде. Хотим научить преподавать – даем преподавать на курсе.

Самонаправленный подход из школьного образования дополняет: учащиеся сами управляют процессом. На практике это выглядит так: на курсе профпереподготовки преподаватели сразу ведут мини-уроки для сверстников, получают обратную связь и корректируют в реальном контексте – от разработки плана до онлайн-записи урока.

3. Каковы особенности разработки образовательных программ для взрослых в инженерной сфере? Чем инженерная дидактика отличается от общепедагогического подхода к взрослым обучаемым?

Разработка образовательных программ для взрослых в инженерной сфере требует особого подхода – инженерной дидактики. Это педагогический дизайн в чистом виде: проектирование курса как настоящая инженерная деятельность.

По сути, мы создаем модель – но не физическую, которую можно потрогать руками, а идеальную, мыслительную. Это структура курса: из описаний модулей, связей между темами, этапов обучения и результатов. Как инженер рисует чертежи и рассчитывает нагрузки, так дидакт моделирует траекторию обучения, прогнозируя, как знания преобразуются в навыки.

Инженерная дидактика отличается от общепедагогического подхода фокусом на специфике инженерного образования. Общая дидактика – это универсальная теория обучения для всех. А инженерная – наработки теории и практики именно для технарей: инженеров, физиков, конструкторов. Она учитывает их мышление: системное, аналитическое, ориентированное на решение задач.

4. За более чем 20 лет вы создали методологию и множество мероприятий. Какие этапы и инструменты вы считаете ключевыми при проектировании эффективного образовательного продукта (онлайн и офлайн)?

За 20+ лет я адаптировала методологии педагогического дизайна под образовательные продукты – онлайн и оффлайн. Своего не изобретала, а брала проверенные подходы и подстраивала под себя, как гитарист: уменьшаешь лямку, ставишь подставку под ногу – чтобы инструмент сидел идеально.

Ключевые этапы проектирования эффективного образовательного продукта – это классический фреймворк ADDIE (Analysis, Design, Development, Implementation, Evaluation). Он работает для любого продукта, но особенно хорош для обучения.

Но ADDIE – только для образовательной части. Полный продукт включает партнерства, финансы, маркетинг, техподдержку. Такой подход дает продукт, который меняет практику.

5. Вы 15 лет обучаете преподавательской деятельности. Какие типичные трудности испытывают новые преподаватели взрослых аудиторий и какие методы вы используете, чтобы быстрее вывести их на профессиональную автономию?

За 15 лет обучения преподавательской деятельности я вижу одни и те же типичные трудности у новичков, работающих со взрослыми. Они банальны, но критичны: главная – страх выступать. Человек уже умеет многое – говорить, подбирать материалы, делать презентации, рассказывать истории. Но «докрутить» это до полноценного урока? Вот тут стопорится.

Типичные барьеры: избыток материала в голове – знаний море, а как структурировать в логичный урок? Хаос вместо системы, а также отсутствие простых приемов: структура занятия (вступление – основа – закрепление), визуализация идей, контакт с аудиторией, вовлечение взрослых. Нет обратной связи – в одиночку сложно увидеть свои «слепые зоны». Страх провала – взрослые слушатели требуют результата сразу.

Наши методы для быстрой автономии – практика + итерации по циклу «попробуй-анализируй-улучши». Минимум три прохода по каждому навыку для устойчивого сдвига.

6. Вы управляете командами и создаете безопасную среду для нетворкинга – какие практики и правила помогают формировать доверие в профессиональных сообществах и предотвращать выгорание и конфликтные ситуации?

Управление командами и создание безопасной среды для нетворкинга строится на двух столпах: качественной коммуникации и обратной связи. За годы работы мы сформировали модель с семью принципами обратной связи – универсальную, для преподавания, управления и любой коммуникации. Она помогает корректно взаимодействовать, достигать целей, быть понятым и понимать других.

Ключевые навыки: активное слушание, умение говорить прямо, выражать эмоции, эмпатия. Мы учим выражать переживания без обвинений: «Я чувствую…» вместо «Ты виноват…». Это снижает конфликты по нашим наблюдениям.

7. Насколько, по вашему опыту, женщинам сегодня сложнее строить карьеру в науке и образовании? С какими конкретными барьерами вы сталкивались лично и как их преодолевали?

По моему опыту, женщинам сегодня не сложнее строить карьеру в науке образования, чем мужчинам. Сравните с IT или инженерией – там мужская среда, «мужское начало», где женщинам приходится пробивать стеклянный потолок. В образовании же наоборот: женщин большинство, и это естественно. Зайдите в любую школу – учителей-женщин 70–80%. В вузах педагогических факультетов – то же самое. Это не проблема, а норма.

Барьеры есть у всех, независимо от пола, и главный – сложные новые задачи. Хочешь расти? Будешь решать их постоянно. Скажешь: «Я делала то же самое в прошлом проекте» – это ничего не гарантирует. Другие люди, условия, время, другая ты. Каждая новая роль – вызов.

8. Какую роль играет наставничество и профессиональные сети для женщин-ученых и практиков? Какие рекомендации вы дадите тем, кто только начинает строить такие связи?

Наставничество в формате живых людей играет огромную роль для женщин-ученых и практиков, потому что мы учимся только у других людей. Они – наши образцы, примеры для подражания. Рядом должны быть те, кем восхищаешься, кого уважаешь, к кому прислушиваешься. И скорее всего, ты станешь такой же для других. Личное наставничество дает не только знания, но и уверенность.

Профессиональные сети – да, жизненно необходимы, но не соцсети. Я ими не пользуюсь и не вижу помощи от них. Речь о живых сообществах: клубы женщин-ученых, ассоциации педагогического дизайна, закрытые чаты практиков допобразования. Там обмениваются контактами вузов, делятся кейсами провалов и успехов, находят партнеров для совместных курсов.

9. В условиях многозадачности (исследования, разработка программ, управление командами, публичная деятельность) как вам удается сохранять профессиональный интерес и энергию? Есть ли у вас практики самоорганизации или «вертикального состояния», о котором вы пишете?

Многозадачность – исследования, разработка программ, управление командами, публичная деятельность – самая сложная часть для любого деятельного человека. Как уместить все в 24 часа? Это постоянная приоритизация: что важнее сейчас и что инвестиция в будущее. Баланс между «здесь и сейчас» и долгосрочными эффектами. Сегодня написать пост в соцсети или разработать модуль курса, который запустится через полгода? Всегда выбираю то, что отзовется ростом – своим и команды.

Профессиональный интерес и энергию сохраняю просто: я занимаюсь тем, что ужасно люблю и ощущаю как миссию. Подготовка преподавателей, создание среды для роста – это не работа, а призвание. Вижу изменения людей, благодарность в глазах, отзывы. Эти моменты заряжают сильнее кофе. Когда дело твоё, энергия не кончается – она множится от результатов.

10. Какие перспективы и вызовы вы видите для андрагогики и инженерной дидактики в ближайшие 5-10 лет? Что бы вы посоветовали молодым женщинам, которые хотят связать свою карьеру с наукой и образовательной практикой?

Перспективы андрагогики инженерной дидактики в ближайшие 5–10 лет огромны, а вызовы – вечные. Главный вызов, который стоит давно и будет стоять: найти свое и просто брать и делать. Внедрять то, что педагогическая наука придумала десятилетиями – переводить теорию в практику. Идеально нарисовать курс легко, сложно реализовать на деле: протестировать с 50 инженерами, скорректировать по фидбеку, обучить преподавателей. Людей, готовых к этому – генерировать идеи в команде, сталкиваться со сложностями, справляться – мало. Это универсальный вызов для всей образовательной практики.

Перспектива огромна: десятилетиями гуманитарии и технари жили раздельно. Инженеры преподавали «как получалось» – лекции формул без практики. Сейчас запрос колоссальный: новая норма обучения взрослых инженеров.