Интервью с Еленой Хлесткиной, директором Всероссийского института генетических ресурсов растений имени Н.И. Вавилова и руководителем направления «Генетика и биотехнология растений», – это речь об открытиях и эффективных способа сохранения того, что уже готово.

В современном мире растениеводство сталкивается с целым рядом серьёзных вызовов. Изменение климата, рост населения планеты, необходимость повышения урожайности и качества сельскохозяйственной продукции — всё это требует новых подходов к развитию растениеводства.

В интервью мы рассмотрим основные проблемы, которые стоят перед растениеводством сегодня, какую роль играют генетические ресурсы в решении этих задач и какие перспективы развития этой важнейшей отрасли сельского хозяйства видит Елена Хлесткина. 

Сегодня главным стратегическим документом в сфере научных исследований в России является Стратегия научно-технологического развития. В ней зафиксированы «большие вызовы», которые стоят перед человечеством, и обозначены приоритеты развития науки в нашей стране. Елена Константиновна, на какой  «большой вызов» отвечает отрасль Ваших научных интересов?

Я представляю федеральный исследовательский центр “ Всероссийский институт генетических ресурсов растений имени Н.И. Вавилова” (ВИР), и научное направление «Биология и биотехнология растений» в научно-технологическом университете «Сириус».  Оба направления моей работы отвечают на ключевые вызовы, связанные с обеспечением продовольственной безопасности и независимости нашей страны, а также  с переходом к экологически чистому, высокопродуктивному сельскому хозяйству. И здесь важны две стороны вопроса:  во-первых, накормить население. Производством занимаются в реальном секторе экономики, а научные институты обеспечивают высокотехнологичные решения в растениеводстве для того, чтобы все процессы в отрасли были наиболее эффективными.
 
Во-вторых, экономика совершает переход к более экологизированному земледелию, и перед учёными стоит задача –  обеспечить производство новыми сортами, которые, например, устойчивы к болезням для того, чтобы не приходилось обрабатывать их большим количеством пестицидов. При этом важно сохранять урожайность на высоком уровне. 
 
В одном из интервью Вы говорили, что важно не только количество новых сортов сельхозрастений, но и сохранение тех, что уже нам известны. Почему изначально нужно сохранить существующий генофонд, а потом уже думать о новом?
 
Сейчас Вы коснулись важного вопроса коллекций генетических ресурсов растений. Это такой тип биологических коллекций, которые позволяют сохранять ценное агробиоразнообразие. Это происходит в специализированных научных институтах, а с самой главной такой коллекцией – самой большой в России работают в ВИР им. Н.И. Вавилова. Сохранение и изучение агробиоразнообразия необходимы для того, чтобы создавать новые сорта и гибриды: комбинируя разные образцы сельхозрастений, можно брать от них всё самое лучшее, выполняя поставленные задачи – нужны высокоурожайные сорта или с большим содержанием определенных витаминов и т.д. Здесь важный момент: мы сохраняем не только представителей отдельных видов культурных растений, очень важно собрать и сохранить по каждой культуре максимальное разнообразие образцов одного и того же вида.
 
Коллекцию начали собирать больше 100 лет назад наши предшественники. Николай Иванович Вавилов, его соратники первыми в мире поставили задачи в этой сфере, актуальные до сих пор. Поэтому коллекция, которой обладает Российская Федерация, – самая уникальная.
 
А у вас в команде есть молодые учёные, которые этим занимаются?
 
В университете «Сириус» научно-исследовательские команды состоят в большей степени  из молодых учёных и аспирантов. В институте им. В.И. Вавилова, который и занимается коллекцией, проводя в том числе ее разностороннее изучение, всегда были и есть научные школы, а в них, соответственно, есть и старшие и младшие коллеги. Сегодня в ВИРе учатся и работают более 100 аспирантов.    

В Сириусе прошёл IV  Конгресс молодых ученых, на котором, в частности, обсуждались  меры поддержки молодых ученых в России. Насколько хорошо, на Ваш взгляд, сегодня развита система таких мер? Что можно было бы улучшить? Насколько в Сириусе осуществляется поддержка молодых ученых?
 
Я имела возможность наблюдать, как в нашей стране развивалась и развивается система поддержки молодых учёных. Когда я была молодым учёным,  в России  ещё не так, как сегодня, была развита научная инфраструктура, но тем не менее  на разных уровнях –  и в регионах, и на федеральном уровне – проходили конкурсы, выделялись стипендии и гранты именно  для молодых учёных. Сейчас эта линия продолжается и появляются новые конкурсы, не только для фундаментальных исследований, но и для прикладных.
 
У каждого ученого своя траектория: кто-то нацелен на то, чтобы получить государственную премию в области науки и технологий или Нобелевскую премию. А кто-то – на то, чтобы через несколько лет увидеть тысячи или даже миллионы гектаров земли, засеянных сортом, который он создал. По разным направлениям меры поддержки существуют. Насущным остаётся жилищный вопрос – здесь меры поддержки есть, но, к сожалению, их недостаточно.
 
Если бы были жилищные меры более эффективными, то мы могли бы привлекать выпускников вузов из больших городов в те небольшие города, где расположены филиалы ВИР имени Н. И. Вавилова. Работа там очень интересная, но как пригласить человека, если нет ответа на вопрос, на какие деньги  снять жильё? Зарплата в научных институтах не позволяет это сделать, тем более,иногда нет наработанного научного стажа…
 
В России  есть федеральные программы “Сельский учитель” , “Земский доктор”… Как нам кажется, есть  немало государственных учреждений, которым в небольших городах нужны высококвалифицированные специалисты с высшим образованием. Если бы были программы поддержки  для тех научных специалистов, кто приезжает работать в посёлки или в небольшие города- как для сельских учителей или врачей! – то вот эти очень ценные региональные учреждения можно было бы существенно усилить молодыми кадрами.
И ещё один аспект. Для молодого учёного очень важно быть в научной среде. В регионах, возможно, не всегда хватает  такой среды, при этом  не стало  специальных грантов на мобильность молодых ученых! Повезло тем, кто учился и теперь работает в  большой научной школе: начал  дипломную работу делать, потом кандидатскую диссертацию, докторскую…Таких центров  не так много в России  и значит  туда будут всё время вытягиваться  лучшие ребята, либо они будут всё-таки «вариться в своем котле». А нужно из него регулярно “выпрыгивать” и возвращаться обратно с новыми мыслями и идеями. 
 
Хорошо, что сейчас развиваются программы наставничества, но может быть, стоит  обратить на них больше внимания. Одно дело, когда молодой учёный или аспирант растёт как учёный среди старших, ведущих научных сотрудников: он делает замечательную работу, его награждают на разных уровнях, он получает стипендии, но в течение многих лет он остается на одном месте. Это история не про рост от младшего сотрудника к научному и так далее, а про другие качественные изменения. Он всё время младший, никем не руководит официально, ведь аспирант не может официально стать руководителем, например, бакалавра. А программы работы со школьниками, всевозможные олимпиадные программы каа раз  предполагают вовлечение в качестве наставников и экспертов магистрантов, молодых учёных, аспирантов, и это отлично! По опыту нашей молодежи могу сказать, что, когда они поработали наставниками  на школьной смене в Образовательном центре “Сириус” или в региональном представительстве – это уже другие люди, они чувствуют себя более нужными, значимыми, ответственными. Если системно это будет развиваться и поощряться, то  мы будем  получать качественно новых учёных, которые не только узкопфессиональными навыками снабжены, но ещё коммуникативными, а также навыками наставничества.
 
“Сириус” — место притяжения талантов, начиная с раннего возраста. Как вы считаете, когда надо начинать прививать любовь к науке? И как это лучше делать?

Чем раньше, тем лучше. Прийти в науку – это значит стать исследователем. Дети с рождения исследователи. Главное – не отбить у них желание  этим заниматься и мягко направить.  Для каждого возраста индивидуально, для каждого ребёнка- согласно  его потребностям. Замечательно, что очень много новых программ делается по внеурочной деятельности. Мы рады, что по агробиотехнологиям  такие программы появляются все чаще! Наши учёные участвуют и в разработке программ, в написании учебников для школьников. Наука – вель всегда «0+», здесь нет ограничений для исследователя. Но каждому возрасту – свои задания и задачи. Очень важно, чтобы с детьми в науку не играли, а занимались по-настоящему серьёзно.
 
Если Вы ученым  скажете: «Напишите обычный проект на конкурс и напишите научный  проект для школьников», то ученый быстрее напишет  привычный проект,  нежели школьный, который хоть и в миниатюре, но должен быть настоящий. Задача нетривиальная, но это отличный опыт! Поскольку мы работаем с растениями, не могу не сказать, что такие современные и популярные направления как генетика и биотехнологии школьникам  легче осваивать через растения. 
 
В рамках федеральной научно-технической программы развития генетических технологий на 2019-2027  годы отдельный раздел выделен под виноградарство и виноделие. Получается, что вино — это наука? Почему это направление представляет такой стратегический интерес для политики государства?
 
Это очень сложная научно-технологическая цепочка от получения новых сортов, саженцев, промышленных виноградников до самого процесса виноделия. Здесь и генетика, и селекция, и биотехнологии. Это очень наукоёмкая отрасль.
 
Для того, чтобы в промышленном производстве всё было на высоком уровне, поддержка учёных очень важна – и генетиков, и биотехнологов, и микробиологов.
 
Сириус обладает огромным  комплексом научного оборудования для проведения передовых научных исследований. Действительно ли это уникальное место? Как Вы оказались здесь?
 
С Сириусом я работаю уже больше 5 лет. А ещё когда университет был основан и только обсуждалась  основная концепция  его развития, я участвовала в этих обсуждениях. И одна из основных идей – это возможность при помощи модульного типа образования и других механизмов организовать именно  в этом географическом месте встречу наиболее мотивированных ,заинтересованных учащихся – на короткий срок дляс курсов повышения квалификации, или на 2 года магистратуры – с самыми яркими и сильными  учёными со всей страны пт конкретным направлениям.  Модульный принцип используется, потому что эти приезжающие  преподаватели имеют постоянное место работы в  разных научных  учреждениях в России, и не планируют егт менять.
 
Более того, в Университете Сириус у студента есть возможность окончив магистратуру, вернуться в свой город, поступить там в аспирантуру итне терять связи с Сириусом. Например, пойти в сетевую аспирантуру, когда в Сириусе можно взаимодействовать с консультантом. В университете «Сириус» есть возможность приезжать и работать на приборах уникального  лабораторного комплекса, а ведь  не во всех научных институтах они есть.  Это очень важно для междисциплинарных исследований, потому что, например, селекция и генетика – это разные дисциплины. И если у себя в аспирантуре студент обучается, например, по селекции растений, то для междисциплинарной работы ему необходимо ещё применять методы генетики. У него в его институте этого нет, но  в сетевой аспирантуру есть возможность вместе с Сириусом такую комплексную работу делать.

Междисциплинарность – это третий очень важный аспект, который изначально закладывался при создании университета «Сириус». Потому что в современной науке всё самое интересное, всё самое значимое  делается междисциплинарными командами на стыке наук и на стыке отдельных дисциплин. Ценно в Сириусе и то, что университет находится в экосистеме: рядом и образовательный центр, и лицей. Есть возможность выстраивать траекторию ученого – от школы до аспирантуры и трудоустройства, ведь в ИНТЦ “Сириус” работают высокотехнологичные компании.
 
Расскажите о своей карьере ученого: когда и почему Вы решили связать свою жизнь с таким научным направлением?
 
В науку меня привлекла тяга вк знаниям и желание учиться.  Больше всего мне всегда нравилась математика. Когда я выбирала вуз, я выбирала то заведение в котором я могла бы получить новые знания и в котором было бы интересно учиться. Я училась в Новосибирском государственном университете, а дальше оказалось, что университет отличается тем, что научно-исследовательской работой студенты начинают заниматься достаточно рано, с 3, кто-то даже со 2 курса. А преподают в Университете учёные, которые работают рядышком в Академгородке, в научных институтах. Получение знаний от учёных из первых рук – это очень важно.  Преподаватель, который только что пришёл из лаборатории и увлечённо рассказывает о своей работе – это не может  не увлечь! И естественным образом получилось, что я заинтересовалась тематикой в области молекулярной биологии, затем уже сузилась до конкретного обьекта. Когда была ещё студентом, аспирантом и защищала кандидатскую и докторскую диссертации, я занималась очень интересным объектом – – это пшеница. У неё очень сложный, интересный геном. Мне понравилось решать сложные, скажем так, научные загадки и задачи, которые были связаны именно с этим сложным объектом. Так что все сложилось естественным образом.
 
Какие бы Вы тогда дали советы молодым учёным, молодым людям, которые хотят самореализоваться в науке?

В первую очередь прислушиваться к себе понимая, что тебе интересно. В науке должно быть интересно. Дождь, на улице холодно, ветер противный, у тебя зуб болит, но тебе хочется идти в лабораторию и ставить опыт, потому что любопытно узнать, как он получится!  Иначе заниматься этим не стоит…

Второе – это прислушиваться к наставникам, находить интересную научную среду, в которой ты будешь расти, впитывая знания. Такие исследователи  как Ломоносов сами себя сделали, они сделали первые открытия в науке. Но сейчас время другое. Сегодня учёный вырастает в научной школе. Поэтому нужно участвовать в разных программах  еще в школе, прислушиваться к себе, много читать, понимать, что происходит в науке. И тогда есть надежда сориентироваться и найти то, что тебя по-настоящему зацепит.