Как простой школьник из Сергиева Посада стал руководителем научных мегапроектов? Почему футбол и активный спорт способствуют поступлению в престижный вуз. Как логарифмическая линейка и забивание гвоздей помогает в проведении сложных исследований и зачем ученому заниматься политикой?

Об этом история Никиты Марченкова – председателя Координационного совета по делам молодежи в научной и образовательной сферах Совета при Президенте РФ по науке и образовании

Никита Марченков – руководитель синхротронного комплекса НИЦ «Курчатовский институт». Продвигает интересы молодых учёных в Президентском Совете по науке и образованию и руководит научными проектами «мегасайенс» – отличающимися от рядовых исследований своими масштабами и ресурсоемкостью. Входит в состав экспертных советов органов власти, популяризируя науку в молодежной среде, а в 2020 году победил в конкурсе «Лидеры России.Политика». Всего этого он добился не благодаря успешным родителям и высоким покровителям, а природному любопытству и вере в себя.

Лучше погонять в футбол и порешать задачки, чем зубрить историю

Марченков родился в 1988 году в семье инженеров-мелиораторов. Детство и юность провел в Сергиевом Посаде, учился в обычной школе №4.

Больше всего нравились математика и физика. Никита не любил зубрить и предпочитал предметы, где нужна логика и рассуждения, а не запоминание дат событий и правил, на которые нужно много времени, а его предпочтительнее было потратить на футбол и разные физические активности. Поэтому единственные две четверки в аттестате – по истории и русскому.

Нет ничего более магического, чем логарифмическая линейка

Большое влияние на становление учёного оказал отец. Будучи инженером по профессии, он любил своими руками создавать то, что другие покупали в магазине. Не оказывался в стороне и Никита – ему тоже доставалась работа.

Шутит наш герой:

Все щели в доме, который мы строили с отцом – дело моих рук.

Из инструментов наибольшее впечатление производила логарифмическая линейка: «Это какая-то магия! Когда я видел в руках отца логарифмическую линейку, я восхищался, как, передвигая бегунок туда-сюда, отец справлялся со сложными расчетами», – рассказывает Никита.

После школы решил пойти в МИФИ. Несмотря на серебряную медаль, вступительное собеседование провалил, – пришлось поступать на общих основаниях. Попал в экспериментальную группу, где были одни медалисты. Причем многие – из институтских лицеев. Пока Никита, ошарашенный, смотрел на кванторы и формулы, его одногруппники считали ворон, потому что материал был им знаком со школы.

Впоследствии учеба стала даваться легче. «Любопытство и увлеченность», – отвечает Никита на вопрос, что помогло не сдаться, перейдя в ВУЗ полегче.

На практику Никита попал в институт кристаллографии РАН. Точнее – в лабораторию рентгеновской оптики синхротронного излучения, которой в тот момент М.Ковальчук, ныне – Президент крупнейшего в России научного центра НИЦ «Курчатовский институт». По окончании института возникла дилемма: идти «в коммерцию» или остаться в науке. В науке деньги уже «водились» – этот фактор не был решающим. «Захотелось разобраться, а что дальше…» – объясняет Марченков карьерный выбор.

Захотелось разобраться, а что дальше…

Дальше – кандидатская по теме: «Рентгенодифракционные исследования пьезоэлектрических кристаллов при воздействии внешних электрических полей». Речь об исследовании материалов, которые меняют свойства (например, расширяются), при воздействии электрического поля и наоборот.

Если совсем простыми словами, есть вещества, которые подобно губке «набухают», оказываясь в электрическом поле, и наоборот, создают разряд при механическом сжатии. На практике это нужно для разных целей, например, чтобы создавать объемные изображения, помогать незрячим людям пользоваться гаджетами с помощью монитора Брайля. Обратный эффект, когда от сжатия рождается электрический импульс, используется для генерации электрического разряда, например, при запуске двигателей и установок. Простой бытовой пример – зажигалка.

Работа в лаборатории была увлекательной, но не простой. Например, исследуемые образцы приходилось «мастерить» самому. Научился и паять – очень тонкая работа, требующая внимания и усидчивости. Пригодился опыт в дачной мастерской с отцом. «Можно было бы обратиться к старшим товарищам, чтобы они мне спаяли образцы, но было так стыдно грузить уважаемых людей. Пришлось осваивать навык самому. Что ж, не впервой – интересно же!», – вспоминает Никита.

После защиты Марченков переходит руководить отделом синхротронных исследований в НИЦ «Курчатовский институт» по предложению научного руководителя – М.Ковальчука, который к тому моменту возглавил «Курчатник». Со временем Никита становится руководителем синхротронного комплекса.

Чем отличается синхротрон от коллайдера

Курчатовский синхротронный комплекс иногда называют российским коллайдером, однако это не так. Адронный коллайдер – мощный ускоритель частиц, в котором на огромных скоростях сталкиваются частицы, в результате чего происходят ядерные реакции и появляются новые наночастицы, как бы моделируется «Большой взрыв». То есть, в коллайдере изучаются фундаментальные законы бытия: из каких видов частиц и энергий состоит мир.

Синхротронный комплекс имеет прикладное значение. По сути это большой рентгеновский аппарат. Только в миллионы раз мощнее, чем в медицинской лаборатории. Он позволяет увидеть мир на микроуровне, добираясь до атомов и молекул. Его источник излучения – разогнанные по кольцу электроны, которые приобретая сверхвысокие скорости, близкие к скорости света, начинают излучать мощнейшие пучки сверхвысокочастотного света – это и есть рентгеновское излучение.

Если проще, принцип его действия можно сравнить с мокрым колесом, которое сильно раскрутившись отправляет в стороны с высокой скоростью капли с водой, вылетающие под действием центробежной силы.

Пока в России единственный действующий синхротрон промышленного масштаба– в Курчатовском институте. Его возглавляет Никита. Еще три предстоит построить – они относятся к так называемым проектам «Мегасайенс», научное руководство над которыми ведет все тот же «Курчатник». Это уникальные проекты уровня лучших мировых аналогов, и в чем-то – даже превосходящие. Речь о синхротронных комплексах четвертого поколения – в Новосибирске и Протвино, – в тысячи раз превышающих по мощности своих предшественников.

Сферы применения синхротрона: биомедицина, химия, археология, нанотехнологии. Исследования белков, например, помогают разобраться в механизмах воздействия вирусов (особенно актуально во время ковид-эпидемии). А неразрушающий анализ недавно найденных мумий помог без нарушения целостности определить их возраст. Подробнее о комплексе на сайте совместного проекта МИА Россия сегодня и НИЦ «Курчатовский институт – по ссылке.

Но ключ к будущему синхротрона, по мнению Никиты, – это исследование наноструктур и материалов. «Новые технологии – все более «микроскопичны». Сейчас прорыв происходит на уровне отдельных атомов. Синхротрон – глаза технологов. Кто может «мельче» посмотреть, тот и выигрывает в технологической гонке».

Перспективы синхротронных комплексов впечатляющие. Это многие государственные и коммерческие задачи, которые надо решать с помощью исследований материалов. Но самой завораживающим является развитие природоподобных технологий. «Когда мы увидим на атомном уровне, как устроены живые системы и природные процессы, сможем воспроизвести их в виде технологий будущего, более энергоэффективных и экологически чистых», – рассказывает Марченков, не исключая, что именно благодаря синхротрону будет воспроизведён человеческий мозг, который, не потребляя много энергии, обрабатывает ошеломляющие объемы информации.

Главное – не скучать, и все время познавать мир

Вот так благодаря природному любопытству, желанию разбираться в сути вещей и отцовской любви к созиданию своими руками наш герой, простой Сергиево-Посадский парень Никита Марченков, стал руководителем перспективнейшего портфеля научных мегапроектов в России.

Никита активно участвует в общественной деятельности: заседает в Президентском совете по науке, организует форумы молодых учёных, продвигает их интересы в органах власти, предлагает правотворческие инициативы. «Один мой преподаватель говорил: «Марченков, будешь политиком. Много говоришь, и все – не по делу». Так и вышло.», – иронизирует над собой Никита. «Общественно-политическая работа забирает много времени, но она нужна для налаживания контактов и связей, уверен Марченков. Это помогает решать задачи нашей науки и продвигать ее». В 2020 году Никита победил в «Лидерах России» в треке «политика». Но это уже другая история, о которой будет отдельный рассказ.

Никита Марченков резюмирует и очень надеется, что благодаря его примеру ряды молодых учёных пополнятся:

Сегодня наука в России – снова престижная и оплачиваемая профессия. В ней можно полностью реализовать интеллектуальный потенциал, создавать будущее, чувствовать себя нужным, а главное – не скучать, и все время познавать мир!

Автор: Яков Якубович. Источник интервью.